Не заметить это несчастное создание в полупустом вагоне полуночного метро было решительно невозможно.
Субтильный юноша младшего призывного возраста представлял собой зрелище поистине дурацкое. Малиновые брючки-дудочки были так сильно ушиты снизу, что не натягивались на тонкие ножки и застревали где-то на полпути по худосочной попе, напоминая съехавшие колготы в детском саду. Коротенькая чёрная блузочка из тех, что в мои античные времена ещё носили барышни, совсем уж неприлично усиливала дошкольные мотивы. Для завершения образа сиротины на пятидневке не хватало лишь золотухи да зелёной сопли.

Юноша вошёл в вагон семенящей походкой (очень мешали портки) и плюхнулся прямо напротив, заставив меня оторваться от чтения скучной экспертизы и невежливо хихикнуть.
Пригладив и так прилизанную крашеную чёлочку, он попытался изо всех сил раскорячить ноги в стороны, как это свойственно современным мальчикам, видимо, тренирующим в общественном транспорте гимнастическое упражнение "шпагат". Но предательские штаны не дремали. Пришлось подобрать копытца. Я опять хихикнула, но тут же устыдилась своего злорадства и решила больше не смущать и так обиженного жизнью существа.

На некоторое время я снова погрузилась в чтение, однако потихоньку стала замечать поверх листа, как юноша суетливо заёрзал на сиденье и начал - зарасти моя ноздря! - натурально стрелять глазками. На всякий случай я огляделась по сторонам - не сидит ли поблизости какая нежная прелестница. Но нет. Ближайший пассажир - пьяный мохнорылый тип с бутылкой пива - кемарил метрах в трёх.
"Позор на мои седины!" - подумала я в изумлении.
Нет, я вовсе не обделена мужским вниманием. Но внимание это логично соотносимо с подобающей возрастной группой, не склонной к подростковому промискуитету и гендерным стереотипам, позволяющим носить женские блузки, красить чёлку и щеголять в малиновх рейтузах даже под дулом пулемёта. При этом я далеко не настолько стара, чтобы вызывать плотоядную страсть у малолетних жиголо (не говоря уж о том, что свой лимузин я отправила к ювелиру на позолоту, а бриллианты забыла на приёме у французского посла).
"Может, у него просто нервный тик?.." - нашла я спасительную для мировоззрения лазейку.

Увы. Юноша заёрзал активнее, а потом встал и направился в мою сторону.
От сидения его штаны сползли ещё ниже, так что при неуклюжем подъёме и перемещении он поджимался, будто боялся не добежать до толчка.
"Ну же, ещё сантиметр, ну пожалуйста!" - мысленно упрашивала я малиновый позор лёгкой промышленности, неумолимо съезжавший всё ниже в гнусном стремлении скрасить мой томный вечер бесплатным цирком.
Не хватило совсем чуть-чуть. Удачливый штановладелец приземлился рядом, не утратив чести. "Вот же блин!" - подумала я со смесью любопытства и досады.

- Привет, - сказал юноша с пионерским задором.
«Явление глиста уроду», - подумала я, отчётливо понимая, что в ближайшие 5 минут не смогу произнести никакого звука, кроме лошадиного ржания. Пытаясь скрыть подступавшую слезу, я молча уткнулась в экспертизу.
Юноша озадаченно притих.
- Историю интересную читаете вы? – спросил он наконец с интонацией мастера Йоды и с явным намерением окончательно вогнать меня в гроб.
Что-то отдалённо знакомое почудилось мне в этой фразе с нарушением порядка слов, да и вообще... «Батюшки светы! Да это же пикапер!» - осенило меня. Вот это удача!

О гормонально фонтанирующих фанатах лженаучных направлений в бихевиоризме я слыхала немало, даже издевалась над парочкой на психологическом форуме, но живой экземпляр попался мне в лапы впервые.
Отлично осознавая, что редкий пикапер склонен цепляться в метро к престарелым судебным экспертам и мне, возможно, никогда больше не представится шанса исследовать повадки этого диковинного насекомого, я подавила своё чувство юмора со всей ответственностью естествоиспытателя.

- По-русски говорить сносно изволите вы, - ответила я с окаменевшей от титанических усилий рожей.
Юноша снова затих. Скрип его мозгов разносился по вагону протяжно и нудно.
- Вы, наверное, специалист по русскому языку, - нашёлся он наконец. - Мне сразу показалось, что вы очень образованная девушка.
«Девушка?! -офигела я. - Не похоже, чтобы он пропил очки: перегаром не прёт». Может, наркоман?.. Нет, вены чистые. Ну, по крайне мере, не колется.
- А вы, наверное, медик, раз вас так заинтересовал акт о вскрытии, - сказала я, притворно зевая и переворачивая распечатку текстом вниз. Нынешняя молодёжь не подглядывает в метро в чужое чтиво, она и своего-то не читает.
- Я... Я да, медик, - промямлил приставучий пэтэушник, лихорадочно соображая. – И я бы хотел... ну, обменяться с вами опытом...
- Каким опытом? – спросила я с фальшивой любознательностью.
- У меня много интересных наблюдений. Но об этом лучше при следующей встрече, - взбодрился малец, переходя на наезженную дорожку.
- М-да, нечасто попадаются желающие встретиться с патологоанатомом, – цинично заметила я.
Но чёрная шутка не была оценена.
- Можно ваш телефончик? – спросил юноша, деловито доставая мобильник.
- Телефоны института судебной медицины есть в справочной, - равнодушно ответила я.
- Но я хочу поговорить с вами лично. Это слишком кан... кон ... кон-фи-ден-ци-ально, - выговорил он наконец, усердно изображая таинственность на наивной мордашке.
- Наука превыше секретов! – заявила я с пафосом.
- А давайте вы запишете мой телефон, - не отставал он.
- Зачем? – спросила я, стремительно разочаровываясь в возможности дальнейшего развлечения.
- Но мы же должны как-то связаться! – отыгрывал домашнюю заготовку юноша.
- Зачем? – снова спросила я, уже начиная засыпать.
- Это в ваших же интересах, - проговорил он с таким видом, будто я отказывалась не от триппера, а от Нобелевской премии.
- Что б вы знали о моих интересах... – вздохнула я задумчиво.
- Так дайте мне ваш телефон, и я о них узнаю! – затянул унылый долбодятел.
«Хорошенького понемножку», - решила я.

Главным недостатком мракобесных практик является то, что адепты рано или поздно начинают верить как в позитивное, так и в негативное их влияние. Пронырливые душеведы не только внушают башляющему лопуху, что высшее счастье – избавиться от порчи, о которой он раньше и не думал, или подцепить от уличной шлюхи долгожданный сифилис, но и заставляют задуматься о чёрной стороне, чтобы добыча не срывалась с крючка при первой же удаче в счастливых начинаниях.
В результате любителям колдовства всюду мерещатся ведьмы, астрологи не ладят с людьми из-за несовпадения гороскопов, а приверженцы НЛП искренне убеждены в возможности убить и покалечить волшебным словом. Неокрепший ум, отравленный модной глупостью, приобретает страхи нелепые и противные здравому смыслу. Он начинает высматривать вокруг признаки вредоносных воздействий тайного знания. Бессмысленно приводить ему данные научных исследований – у него всегда найдётся контрпример от ведущего платный тренинг, гадалки или бабки на базаре; бесполезно объяснять, что если бы это работало, то профессии киллера, разведчика и психиатра исчезли бы с лица земли – он-то знает, что высшие силы уже давно правят миром.

Поняв, что чувака заело, а мне всё равно на следующей выходить, я глубоко вздохнула и произнесла голосом Фаины Раневской:
- Стыдитесь, юноша, вы же будущий мужчина! На моём месте могла бы быть ваша мама!

Расчёт мой оказался верен. На детском личике промелькнула вся гамма чувств, от ужаса быть застигнутым за рукоблудием до осознания эдипова комплекса. Юноша поднялся и, уже не стесняясь придерживать штаны, как дизентерийный паралитик, косолапо поколбасил прочь.

Случается же такое!

http://correlation.livejournal.com/75918.html