мне было интересно почитать, может и вам будет тоже.

АМЕРИКАНСКИЙ ГЛАДИАТОР СОВЕТСКОГО ПРОИЗВОДСТВА

Слава МАЛАМУД

из Балтимора


     "Когда лакают святые свой нектар и шерри-бренди и валятся на травку и под стол - тогда играют никем не победимые "Медведи" в кровавый, дикий, подлинный футбол".
     Жаль, что не передать тут гитарных аккордов, но тем не менее пред вами - доказательство того, что американский футбол не чужд русскому духу. Автора этих стихов, так здорово "просекшего поляну" мудреного заморского вида спорта, звали Владимир Высоцкий. Пусть бард, как ему и полагается, слегка сгустил краски, но трудно не заметить, что цельной, мужской натуре гения искренность американской игры пришлась по душе.

     Владимир Семенович не одинок. Илья Ильф и Евгений Петров посвятили этой теме целую главу "Одноэтажной Америки", в которой признались, что стали фанатами американского футбола уже к середине первого увиденного ими матча. "Это было какое-то чудо!" - в такой не очень свойственной им манере описали один из игровых эпизодов классики русской литературы.

     Это, согласитесь, впечатляет, тем более что на визуальном уровне американский футбол воспринимается куда труднее европейского. Для большинства читателей, видевших любимые Америкой футбольные баталии, это далеко не новость. Многие из вас наверняка успели ославить этот вид спорта по первое число, ограничившись лишь самым поверхностным знакомством с ним. Ну действительно: одеты, как космонавты, хватают руками друг друга и, того пуще, мяч ("футбол называется!"), периодически собираются в кучки и о чем-то беседуют - че тут понимать, в натуре? Дебилизм-с.

     Но если Высоцкий и создатели "Золотого теленка" поняли, то почему бы и нам не постараться? Впрочем, не буду подробно объяснять правила, тем более что газетной статьи тут не хватит. Для общепрофанского ликбеза довольно и основных понятий. Запоминайте:

     - когда команда владеет мячом, она называется "нападением", а ее соперники - "защитой";

     - нападение продвигает мяч в сторону "конечной зоны" защиты, либо неся его в руках ("прорыв"), либо бросая вперед партнеру ("пас") в надежде, что тот поймает мяч на лету;

     - чтобы сохранить мяч у себя, нападению необходимо продвинуть его как минимум на 10 ярдов вперед не более чем за четыре розыгрыша ("дауна"), внешне слегка напоминающих регбийную кучу-малу;

     - наиболее заметные фигуры нападения - квотербек (пасующий), задний бегущий (ответственный за "прорыв") и ресиверы (ловящие пасы);

     - защита пытается остановить игрока с мячом, повалив его на землю;

     - линейные - игроки нападения, размерами похожие на платяные шкафы, залитые в цемент; они расчищают дорогу игроку с мячом, отталкивая от него защитников;

     - им противостоят линейные защиты - такие же шкафы, пытающиеся либо продраться к игроку с мячом, либо, подобно гончим на лисьей охоте, перекрыть ему лазейки и вывести его на своих более мобильных партнеров.

     Этих азов, пожалуй, хватит для первого знакомства. Но для того, чтобы по-настоящему понять любой вид спорта, необходим взгляд изнутри. И желательно - "наш" взгляд. А где его взять в американском футболе, игре, казалось бы, подчеркнуто нерусской? Не торопитесь с выводами...

НАСЛЕДНИК БЕНИ И БРОНКО

     В списке членов Зала славы профессионального футбола, расположенного в кудрявой глуши штата Огайо, можно без труда отыскать двух звезд НФЛ, выросших в атмосфере русскоязычной культуры. Парочка та еще - украинский парубок Бронислав Нагурский (сокращенно Бронко) и местечковый еврей Беня Фридман. Оба блистали в довоенные времена: Фридмана считают первым квотербеком-распасовщиком в современном понимании этого амплуа, а о мощном Нагурском до сих пор ходят легенды. В частности, рассказывают, что однажды Бронко на полном ходу вытолкнули за боковую линию, и он, врезавшись головой в лошадь, на которой сидел полицейский, убил бедное животное наповал (в другой версии этой же байки веселый казак таким манером помял крыло полицейской машины). Учитывая то, что Бронко, потомственный крестьянин, успел еще и повоевать, и стать звездой рэслинга, можно предположить, что доля правды в этих слухах есть. Кстати, Нагурский играл за тех самых "Чикагских медведей", которым посвящены приведенные выше песенные строки.

     Однако ни Бронко, ни Беня для нашего исследования не подходят. Во-первых, оба, будучи детьми эмигрантов, родились все-таки в Штатах (Нагурский - в Миннесоте, Фридман - в Бруклине), а во-вторых, оба уже давно надоедают тем самым святым из песни Высоцкого. Нагурский умер, дожив до почтенного возраста, а Фридман, никогда не признававший поражений, страдал от острой формы диабета и ушел из жизни на собственных условиях. Принятия в Зал славы, о котором мечтал, он так и не дождался.

     Ваш корреспондент в свое время тоже нашивал шлем и доспехи, но предлагать свою кандидатуру нескромно и некорректно, да и уровень, на котором я играл, не дает права на экспертное мнение. Зато герой этих заметок - как раз то, что нам нужно. Всамделишный соотечественник, профессионал, громила и просто отличный парень - уроженец Днепропетровска и игрок основного состава клуба НФЛ "Сан-Диего Чарджерс" Игорь Ольшанский!

САМОУБИЙЦА ПО СОБСТВЕННОМУ ЖЕЛАНИЮ

     Медиабуклет, выпущенный "Сан-Диего" к этому сезону, не скрывает колоритной биографии Игоря. Упоминается и то, что Ольшанский - первый в истории НФЛ уроженец Советского Союза, и то, что он гордится своими корнями. Есть там даже про дедушку футболиста, героя войны Абрама Рубашевского.

     - Конечно, я никуда не делся от русскоязычной культуры! Я и женат на нашей, - улыбаясь, сообщил Игорь в первые же секунды нашей встречи. - Русские женщины - самые красивые в мире, поди денься от них!

     Мы сидели в лобби пятизвездного отеля в Балтиморе за день до матча "Сан-Диего" с местными "Воронами". Обе команды шли в лидерах НФЛ, и Игорь, несмотря на недавнюю травму, решил выйти на поле для ответственной встречи. Двухметровый линейный зашиты, носящий на себе без малого полтора центнера мышечной массы, передвигался не без труда - сильно мешал пакет со льдом, примотанный к больному колену. Впрочем, все футболисты после тренировок и матчей ходят, как киношный робот Вертер, это ваш корреспондент помнит по себе. Человеческие суставы не создавались для такого рода нагрузок. И потому мимо нас, покачиваясь из стороны в сторону, скрежетали на негнущихся ногах остальные линейные клуба...

     - Да уж, футбол не для "долгожителей", - сказал Ольшанский, поправляя ледяной пакет. - Длинная карьера будет у вас, а не у меня. Моя карьера состоит из стирания в порошок собственных суставов и внутренностей. Мои ступни и колени изуродованы навсегда, мои руки уже никогда не будут полностью здоровыми. Каждый день я систематически уничтожаю свое тело. И все для того, чтобы лет этак с 32 мне больше никогда не нужно было работать. Да, может быть, я сокращу себе жизнь с 80 лет до 65, зато проживу это время неплохо.

     - А не страшно вам такое говорить?

     - Немного, особенно если об этом все время думать. Наверное, поэтому многие футболисты быстро заканчивают карьеру. Стараются как можно скорее заработать много денег и уйти сравнительно целыми.

     - Что же вы сделали со своими ступнями и коленями?

     - Я линейный, а это значит, что избежать контакта не могу. Каждый розыгрыш мяча чреват для меня сильнейшим столкновением. Таким, на которое нормальное человеческое тело просто не рассчитано. Согласитесь, что ваше тело не создано для того, чтобы постоянно, по многу раз в день, налетать с разбегу на кирпичную стену.

     - Сколько же раз за игру вы вступаете в физический контакт с соперником?

     - Во время каждого розыгрыша. А их в матче - 60 - 70, не меньше. И любой ввод мяча в игру означает, что я вступаю в единоборство с линейным нападения. А на тренировках нагрузки еще больше. Матчей-то в сезоне в лучшем случае 20, а тренировок - сотни.

     - Да это же каторга какая-то! Вы так говорите, будто никакого удовольствия от своей работы не получаете.

     - Что вы, я обожаю футбол! В футболе каждая победа - это что-то не сравнимое ни с чем другим. Просто иметь шанс соревноваться в таком тяжелейшем виде спорта - уже огромное достижение, а побеждать... Я не могу от этого уйти. Да и финансовый статус футболиста - штука серьезная. В полном порядке не только мы с женой: я позаботился о маме и папе. Оплачиваю три дома, три машины и все тому подобное. Эту жизнь тяжело остановить, от нее тяжело уйти. Механизм запущен, и я обязан его "подпитывать". Своим телом, своим здоровьем.

     - Назовите самую серьезную из полученных вами травм.

     - Межпозвоночная грыжа. Это от нагрузок на поясницу, еще в школе заработал. Ничего хуже нет. От боли никуда не денешься. Стоишь, идешь, ложишься - что бы ты ни делал, болеть будет каждую секунду. Играл с этим делом весь сезон, только потом под нож лег.

     - Если уж и лежать без боли нельзя, то как играть-то?

     - Известно как - с обезболивающими...

     Средняя продолжительность карьеры игрока НФЛ - около трех лет. С трудом верится в то, что их может хватить на обеспечение себя и семьи до конца дней. Ольшанский, однако, от этой статистики отмахивается. В конце концов, средняя продолжительность - для средних игроков, а Игорь себя таким не считает. Хорошие футболисты держатся в НФЛ по семь-восемь лет, великие - по десять и более, и первому в истории лиги советскому легионеру вполне по силам стать... ну по крайней мере очень неплохим. В этом тоже, а не только в деньгах он видит свою мотивацию:

     - Хочу, чтобы люди, серьезно разбирающиеся в футболе, помнили меня, когда я уйду. В игре против прорыва мне по силам быть одним из лучших линейных лиги. Против паса я тоже неплох, но в нашей оборонительной схеме крайний линейный должен в первую очередь играть против прорыва. Кроме того, я один из самых физически сильных игроков в истории НФЛ. В общем, хочу и могу оставить свой след. Чтобы обо мне именно так и говорили.

     Эксперты телекомпании ESPN оценивают потенциал Игоря следующим образом: "24-летний Ольшанский - из тех крайних линейных, которые никогда не будут иметь впечатляющих статистических показателей. Но он отлично нейтрализует линейных нападения, чем дает свободу действий партнерам, прорывающимся за его спиной к мячу".

     Для непонятливых поясню: Ольшанский - что-то вроде опорного полузащитника в европейском футболе. Его задача - делать свое дело, чтобы дать возможность прославиться другим. Нет сомнений в том, что делает его он отменно, но об этом позже. А пока - о том, как Игорь, простой советский мальчик, дошел до жизни такой.

КАК СМОТРЯТ ДЕВОЧКИ НА ФУТБОЛИСТОВ

     История явления Игоря Америке вполне заурядна. Эмигрировал с родителями в 1989-м, далее - все по шаблону: папа кормит семью, не гнушаясь всевозможной черной работы, мама где-то учится, приобретая профессию, оба со страшным скрипом учат язык, пока сын-второклассник успешно внедряется в новую жизнь. Стандартный путь почти каждой семьи советских евреев, вырвавшихся в Штаты в последнее десятилетие СССР. За исключением, естественно, судьбы сына. Профессиональные игроки в американский футбол из экс-"совков", врать не стану, обычно не вырастают.

     - Где-то до пятого класса я вообще спортом не занимался, - вспоминал Игорь. - Потом начал играть в баскетбол, потому что всегда был очень высоким. Ну, знаете, как это бывает - длинных парней именно в этот вид спорта заманивают. Мой папа к тому же сам был баскетболистом, играл в армии.

     - А здоровым таким тоже всегда были?

     - Сколько себя помню - всегда был больше и сильнее всех сверстников. Это от родителей: папа от природы очень сильный, а мама очень крепко сложенная женщина ростом под 180 см. Дедушка по материнской линии тоже был силачом. На войне одиннадцать ранений получил и, только когда одна рука отнялась, с фронта ушел. Не будь он евреем, на сто процентов получил бы Героя Советского Союза.

     - А как именно вы в футбол-то пришли? Ведь в этот вид спорта "чужаку" проникнуть особенно сложно.

     - Это точно, я долгое время о футболе ничего не знал. Но однажды ко мне подошел старичок-тренер и говорит: "Уж поверь мне, парень, ты создан для футбола, и больше ни для чего. С такими габаритами ты будешь звездой". А я тогда уже был просто громадным. Мог лежа выжать 370 фунтов (примерно 167 кг. - Прим. С.М.). Ну ладно, думаю, пойду в футбол. Один сезон отыграл и получил спортивную стипендию в Орегонском университете.

     - У "Орегона" одна из сильнейших студенческих команд в стране. Чем же вы их привлекли после всего-то одного сезона школьного футбола?

     - Я приехал в "Орегон", пришел к тренерам и пробежал 40 ярдов за 4,8 секунды. Это при весе 280 фунтов (126 кг. - Прим. С.М.) и двухметровом росте. Они посмотрели разок и сразу сказали: "Ты - наш!"

     - Что привлекло вас, советского эмигранта, в американском футболе?

     - Это мощная, мужская игра. Да и статус у нее здесь знаете какой! Как только я пришел в этот особенный "футбольный мир", тут же стал другим человеком. Это как будто отдельная вселенная, живущая по своим законам. Ты - член особого братства, особой касты. Это начинается еще в школе, где футболистов выделяют из остальной массы учеников. Учителя разговаривают с тобой по-другому, девочки смотрят по-другому.. О-го, как смотрят девочки-то! В колледже такое отделение футболистов от нефутболистов еще резче, а НФЛ - и вовсе новое измерение.

АЙКИДО ДЛЯ ГИГАНТОВ

     - Видно, что ваша травма еще не зажила. Почему же вас выпускают на поле?

     - Ничего, все нормально. Это я в первом матче сезона порвал коленную связку. Операции не было - это всего одно сухожилие из четырех в коленном суставе. К тому же одно из двух внутренних, а там хорошее кровообращение, так что оно нормально заживает само по себе. Его мышца предохраняет: если у тебя хорошо развитая мускулатура ног, то может пронести и так. Пропустил пару матчей - и снова в бой. Сейчас хожу со льдом, но играю.

     - Может, вы боитесь потерять место в стартовом составе?

     - Точно знаю, что не потеряю его. С чего бы это? Я один из самых физически сильных игроков в лиге.

     - Слышал, что вам принадлежит рекорд вашей команды в жиме лежа.

     - Жму 225 фунтов (примерно 101 кг. - Прим. С.М.) 43 раза. В лиге не много парней, которым это по силам.

     - Насколько важна для линейного физическая сила? В каждом розыгрыше вам противостоит линейный нападения, защищающий игрока с мячом. Расскажите, что вам необходимо с ним сделать.

     - Это зависит от игровой ситуации. Предположим, соперник решил не идти в прорыв, а пасовать. То есть квотербек отбегает с мячом назад и ищет открытых партнеров глубоко на нашей территории. Линейные выстраивают вокруг него стену, не пуская нас к нему. В этом случае главное - прорваться сквозь них как можно быстрее, пока квотербек не успел бросить мяч. Длительный контакт тут нежелателен, проще обежать вокруг соперника. Тут начинается уже что-то похожее на восточные единоборства: надо применить какой-нибудь прием, чтобы выбить его из равновесия, причем у тебя на это доля секунды. Можно ударить его по рукам, можно подцепить под локтем и пихнуть в грудь, можно использовать его же инерцию против него самого. Все зависит от ситуации и сильных и слабых сторон твоего противника... Это очень похоже на дзюдо или айкидо. Футбол - очень тонкий вид спорта, в нем куча нюансов, много мысли. Все, что ты делаешь, должно быть доведено до совершенства.

     - У вас есть какие-то любимые, коронные приемы?

     - Конечно. У меня - свое телосложение, свои сильные стороны, поэтому есть приемы, которые мне удаются лучше других. Я "взрывной" игрок. Мне необходимо в первый же момент использовать свою быстроту, чтобы выбить соперника из равновесия. После этого могу легко добить его, задавить физической мощью. Я чаще всего играю против левого крайнего, а это обычно самый здоровый и самый техничный линейный в команде. Это единоборство настолько же умственное, насколько физическое. Например, в одном розыгрыше я могу пойти против него напролом. Он подумает: "Ага, это его тактика. Значит, мне надо отбиваться короткими, дисбалансирующими толчками". Я хочу, чтобы он так думал. Тогда в следующем розыгрыше покажу проход напролом, он попытается отбиться, а я отступлю, рубану его по рукам, сблокировав толчок, и пойду в обход. Обходящего соперника простым толчком не остановишь, а поменять стойку и атаковать с другого угла он уже не может. Видите, сколько нюансов!

     - А в чем заключаются ваши сильные стороны?

     - Ну вот, например, левая рука у меня сильнее правой. Если правильно подцеплю соперника левой рукой за правое плечо или подмышку, то большинство линейных лиги просто улетит в сторону. В прошлом году в одном матче мне попался паренек из "Окленда" - за два метра ростом и 345 фунтов весу (примерно 155 кг. - Прим. С.М.), так я его одной рукой вчистую от земли оторвал, только шипы сверкнули. Ничего чудесного тут нет: просто правильное приложение веса и использование инерции соперника.

УМЕНИЕ ВАЛИТЬ С НОГ

     Вам, наверное, кажется, что для человека, чьи профессиональные обязанности состоят из толкания и хватания ближних своих, Игорь выражается очень уж кучеряво. Но не судите опрометчиво - не все в его амплуа так просто.

     - В том-то все и дело, - настаивал гладиатор советского разлива. - Люди, далекие от футбола, не понимают того, как много в этом виде спорта технических деталей. Им кажется, что нужно просто быть "шкафом", и - пожалуйста, ты футболист. Да, "физика" значит много, но далеко не все. Вот в этом году на драфте первым взяли Марио Уильямса, который играет в том же амплуа, что и я. Взяли, потому что он ну просто натуральный мутант! Здоровущий и скоростной одновременно. И что, проявил он как-то себя в этом сезоне? Техники-то у парня нет. Техника футбольная - такая сложная вещь, что ею за год и даже за два просто так не овладеешь. А бывает и так: габаритов нет, физической силы - тоже, а играть умеет. Почему? А потому. Менталитет, мозги, умение пользоваться своим телом.

     - А как насчет другого важного элемента игры - остановки игрока с мячом? Сколько техники нужно для того, чтобы схватить человека и бросить его на землю?

     - Это далеко не просто тупое хватание руками. Завалить мужика тоже надо уметь, иначе он вас сам завалит. Например, никогда нельзя прыгать на игрока с мячом, гораздо лучше нацелить свое тело так, будто собираешься пробежать сквозь него. Но в этом элементе все-таки очень большую роль играют инстинкты, чувство позиции и... кровожадность, что ли. Некоторые игроки просто от природы одарены умением валить людей с ног.

     - Кстати, об этой кровожадности... Для футболистов ведь очень важно определенным образом настроиться на матч. Как вы это делаете?

     - Это как раз то, над чем мне приходится работать. У разных людей разный менталитет. Скажем, есть команда "Окленд Рэйдерз", так у них просто имидж такой - команда берсеркеров. Каждый игрок выходит на матч, как на войну, доводя себя в раздевалке до исступления. Но настраиваться можно по-всякому. Лично я стараюсь быть предельно собранным. Бешенство мне только мешает: пустая трата энергии. Я человек более уравновешенный, злость долго не держу. Спадет первая волна ярости - а на ее месте ничего не остается.

     - Какое действие линейного защитника можно считать самым ценным для команды?

     - Это, конечно, "сэк" - захват квотербека, держащего мяч, до того, как он успел сделать пас (слово sack означает "разграбление города", или, более буквально, "взять в мешок". - Прим. С.М.). Сэк сделать очень сложно, наверное, сложнее, чем что-либо еще в мире спорта. На каждые 60 - 70 розыгрышей приходится, может быть, по два сэка. Вам противостоит огромный линейный нападения, часто - два, и вам надо не только пробраться сквозь соперника, но и вовремя определить, что именно будет делать квотербек, после чего добежать до него - до того, как он успеет бросить мяч. А потом его поймать и повалить. И на все у вас - пара секунд.

КАК ЗАБОДАТЬ ГОЛИАФА

     Матч с "Балтимором" означал для Игоря противоборство с линейным "Воронов" Джонатаном Огденом - постоянным участником "Пробоула" (Матча звезд НФЛ). Мне довелось постоять рядом с этим молодым человеком в раздевалке после игры, и это был один из редких в моей жизни случаев, когда я почувствовал себя карликом. Думается, что двухметровую отметку Огден оставил далеко позади еще в старших классах средней школы, а за центнер зашкалил и того раньше. Трудно поверить в то, что, если этот ходячий бетонный забор вздумает кого-либо куда-либо не пущать, ему это не удастся.

     Игорь - самый высокий и мускулистый футболист "Чарджерс", но, стоя на поле перед началом матча и обмениваясь взглядами с Огденом, он казался обреченным на суровое избиение. Однако страх в американском футболе хуже любой травмы, и Ольшанский даже не допускал возможности того, что спасует перед балтиморским монстром.

     - У меня ниже центр тяжести, - сказал мне Игорь перед игрой. - Это мое преимущество. Кроме того, несмотря на его габариты, я сильнее физически. Мне надо постараться действовать методом рычага: правильно выбрать место приложения силы, работать быстро и точно. Огден постарается контролировать как можно большую часть моего тела: будет толкать меня в плечи, а не в грудь, чтобы я не выскользнул из его "поля влияния". Значит, мне надо будет отвечать резкими толчками в грудь. Это дисбалансирует его, поставит под мой контроль и развяжет руки моим партнерам по команде, которым Огден не сможет помешать.

     Теория стройная, но попробуйте-ка ее применить, стоя на поле перед началом матча и сверля ненавидящим взглядом грудную клетку гиганта, который известен не только мясоизмещением, но и отточенной техникой. За шлемом и доспехами трудно определить, нервничал Игорь или нет. Он стоял неподвижно, подбоченясь, очень похожий на Илью Муромца. Впрочем, и его коня тоже - одного Ильи, как мне показалось, тут маловато будет...

     А вот и Алеша Попович подъехал! Защитник "Чарджерс" под номером 58, которого нервишки все-таки одолели, очутился рядом с Игорем и попросил ударить себя по наплечникам - есть в футболе такой предматчевый ритуал. Покосившись на партнера, Игорь кивнул, и мгновение спустя пудовые днепропетровские кулачищи посвятили 58-го номера в рыцари. Если бы Ольшанский захотел, то мог бы точно таким же манером посвятить его и в корнеплоды.

     Первое столкновение Ольшанского и Огдена завершилось в пользу американца: Голиаф оттеснил Игоря на фланг, подальше от того места, на которое был нацелен прорыв "Воронов". Схватка закончилась мини-потасовкой и обменом репликами.

     Несколько минут спустя показалось, что Огден и вовсе похоронил соперника: резко рванув вперед, он смял Игоря и повалил на спину. Однако прорыв хозяев успехом не увенчался, и на повторе было видно, что Ольшанский все сделал правильно. Огдену в этом эпизоде помогал партнер, и Ольшанский, вместо того чтобы дать себя отодвинуть в сторону, просто упал, позволив соперникам, влекомым инерцией, упасть на себя. Получилось этакое бревно на дороге, преградившее путь игроку с мячом.

     В дальнейшем очных схваток у Огдена и Ольшанского было не много. В основном потому что по ходу матча Игоря передвинули ближе к центру обороны, где его постоянно держали два игрока. Наш герой продолжал старательно исполнять свою роль Александра Матросова. "Давайте, братки, я их задержу!", - и товарищи пробирались к несущему мяч игроку за его спиной.

     Получалось неплохо: оборона гостей без особого труда держала фронт. Во второй четверти Ольшанский отличился и сам: просочившись между Огденом и другим дюжим "вороном", Игорь вместе с партнером "взял в мешок" квотербека хозяев, к тому же выбив мяч у него из рук. "Игорь! Вот это да!" - восхищенно воскликнул в этот момент в ложе прессы журналист из Сан-Диего...

     Только вот обычно взрывоопасное нападение "Чарджерс" в этот день почему-то давало сбои, и к перерыву игроки "Сан-Диего" выигрывали всего лишь со счетом 13:7. Шесть очков в американском футболе - никчемная разница, всего-то один "тачдаун", то бишь проход в конечную зону. Если при таком счете играть на удержание, особенно в НФЛ, - в девяти случаях из десяти это закончится плачевно.

     Так и произошло. Преимущество сохранялось до последней минуты матча, пока нападение "Балтимора" не совершило один, последний рейд в конечную зону, сдержать который уставшая зашита гостей уже не смогла. Футбол - невероятно динамичная игра. Один-единственный игровой момент - и победный счет тут же превращается в проигрышный, без промежуточной остановки на ничейном.

НАРКОТИК ДЛЯ ВОИНА

     - Мы их хорошо всю игру держали, а нападение почему-то играло пассивно. Будто мы были впереди очков на 20, а не на семь. Пасовать надо было больше, агрессивнее играть...

     Ольшанский только что закончил длинный ритуал снятия формы (одного только пластыря на щиколотках у линейного было, наверное, метра четыре) и высказывал свои претензии, сидя у шкафчика в раздевалке. У ног - доспехи и шлем, на колене - старый друг пакет со льдом, на руках и плечах - сплошной покров татуировок. Гладиатор на отдыхе.

     - Футбол - это наркотик, - философски заметил Игорь. - Те, кто хоть раз надевал шлем и выходил на поле, будут жить и дышать футболом всегда. Да и с болельщиками то же: станешь фанатом - и уже ни на что другое смотреть не сможешь. В Америке по популярности к нам никто даже и не приближается... Я, когда в Москве бываю, всегда поражаюсь, что люди там смотрят по телевизору какие-то лыжи, какую-то стрельбу. С интересом смотрят, а я просто не могу: ну что это такое?! Но россиянам трудно это понять. Для того чтобы оценить американский футбол, надо проникнуться его культурой. Для России это экзотика, а тут люди этим живут.

     - А почему только тут? Почему футбол не экспортируется в другие страны?

     - В других странах нет футбольной культуры. Это очень уж сложный вид спорта, в нем надо родиться. Вот смотришь, например, на европейский футбол - и сразу понимаешь, в чем там дело. Две команды пытаются забить мяч друг другу в ворота. Ногами. Конечно же, соккер на самом деле тоже очень сложен - есть тактика, схемы, защитные и атакующие комбинации, но все самое главное в нем лежит на поверхности. А вот посмотришь футбол и видишь в верхнем углу экрана счет и цифры: "1-й даун, 10 ярдов". Что за даун? Какие ярды? Вот игроки бегут с мячом, вот бросают мяч, а вот выходит какой-то другой и лупит по нему ногой. Зачем, почему? Чего они хотят добиться? Просто так не поймешь.

     - А есть ли в футболе что-то, что сделало бы его привлекательным для человека с русским менталитетом?

     - Мне трудно сказать, потому что я не уверен, что есть такая вещь, как "русский менталитет" или "американский менталитет". У меня менталитет - свой собственный, правда, конечно же, привитый родителями. Я по характеру - воин. Сопернику со мной никогда легко не будет. Я упрям и амбициозен. Если меня победят, то я выйду драться снова. Если снова победят (а это вряд ли случится) - выйду в третий раз. Иначе как победителем я не уйду, русский это менталитет или нет - не знаю, но это - я.

     P.S. Через две недели после нашего разговора Игорь Ольшанский получил очередную травму - разрыв мениска. На этот раз потребовалась операция, и первому советскому легионеру НФЛ пришлось пропустить два матча. Сейчас он снова в основном составе, из 13 игр "Сан-Диего" провел 10, в том числе принял участие во вчерашнем разгроме "Денвера" - 48:20. Его "Чарджерс" лидируют в регулярном чемпионате НФЛ (11 побед - 2 поражения) и, по мнению специалистов, являются главными фаворитами на победу в "Супербоуле".
© "СПОРТ-ЭКСПРЕСС"

  “Какой же он огромный!” — первое, что мы подумали, когда он появился в нашей редакции. Еще бы: 196 сантиметров роста да на 137 кило веса — представляете, а? Ох, извините, правильнее-то, конечно же, будет сказать так: 6 футов 5 дюймов и 335 фунтов... Ведь Игорь Ольшанский — самый настоящий американец. Хоть и родился 22 года назад на советской еще Украине — в Днепропетровске.
     
     Но уже шести лет от роду вместе с родителями отправился в США. Интересно, могли тогда папа и мама Игоря представить, что он станет единственным игроком родом из бывшего СССР в профессиональной Национальной футбольной лиге?
     Для тех, кто не все понял, поясним: речь вовсе не о европейском футболе, который за океаном кличут “соккером”. А об американском. Он — защитник команды “Сан-Диего Чарджерз”.
     “...Я по-русски не очень хорошо говорю”, — сразу предупредил Игорь. Почти без акцента, кстати. “Ну уж, наверное, лучше, чем мы — на английском!” — успокоили его мы. И продолжили общение на великом и могучем.
     — И какой же маршрут ты прошел, перед тем как попасть в престижнейшую Национальную футбольную лигу?
     — Обычный для американцев: колледж—университет—лига. Впрочем, могу сказать, что путь получился покороче, чем у многих. Пока я провел всего около 70 игр на разных уровнях — это немного. Ведь многие игроки еще перед тем, как оказаться в профессиональной команде, имеют на своем счету по 150 матчей.
     — Интересно, в НФЛ тоже есть драфт — как в НХЛ и НБА?
     — Да. Ежегодно по всей Америке отбираются 280 лучших молодых игроков, и потом команды разбирают их на драфте. Меня выбрали под общим 35-м номером — в начале второго круга.
     — Ого! А не страшно было идти в профессионалы?
     — Опыта мне действительно не хватало, да и техники тоже. Я же начал заниматься футболом (здесь и далее имеется в виду футбол американский. — “МК”) довольно поздно. Лет на 5 позже сверстников. Но я — очень уверенный в себе человек. Знаю, чего могу добиться. Даже если кто-то из соперников превосходит меня технически, остановлю его с помощью природных данных — я сильнее и быстрее. Всегда уверен: через мою зону никто не пройдет. И самое главное, что соперник это тоже знает и старается идти через другие зоны.
     — Что из себя представляет команда по американскому футболу?
     — Это 53 игрока. Но на поле одновременно выходит только 11. Я появляюсь тогда, когда мы обороняемся. Отобрали мяч — ухожу, а выходят нападающие.
     — А кто в команде главный?
     — Квотербек (пасующий). У него у одного есть наушник, через который тренер передает — комбинацию под каким номером мы играем. У квотербека эти комбинации прямо на руке расписаны. Впрочем, это так — на всякий случай. Он их и так в голове держит...
     — Любят игроки пошутить друг над другом? Вот в НХЛ, как рассказывают наши легионеры, могут и ботинки к полу гвоздями прибить, и кетчупа в них налить...
     — Чтоб ботинки к полу приколотили, такого не видел. Зато есть вот какой прикол. В шорты тебе наливают специальное масло. Сначала ничего не чувствуешь, но когда во время тренировки начинаешь потеть — все просто горит.
     — Когда ты пришел в команду, все знали, что ты выходец из СССР?
     — Не все, наверное, но мой агент точно знал. Он ведь тоже имеет русские корни. Его бабушка в начале прошлого века приехала в Америку из Одессы... Кстати, этот мой агент — и вовсе легенда. Он стал прототипом героя Тома Круза в фильме “Джерри Магуайр”.
     — Павла Буре в НХЛ прозвали Русской Ракетой. А к тебе какое-нибудь прозвище прикрепилось?
     — Многие газеты называли Украинским Поездом. А вообще имя Игорь для американцев непривычное, но им понравилось. И во время матчей трибуны кричат: “Ай-гор! Ай-гор!”
     — То, что футбол в Америке — спорт №1, все знают. А в плане зарплат он тоже впереди бейсбола или хоккея?
     — Если пересчитать, то за одну игру мы получаем больше, чем спортсмены в любом другом виде спорта. Но дело в том, что матчей за сезон у нас набирается немного — порядка двадцати. А в той же НХЛ — около 80... Вообще, лидер по контрактам — бейсбол, но там за сезон команда проводит 162 игры. Иногда по два матча в день играют!
     — Как известно, в НХЛ сейчас локаут. Пропал целый сезон. Возможно ли подобное в футболе?
     — Нет. В бейсболе подобное уже происходило, в хоккее тоже — не в первый раз, а вот в футболе бы такое не допустили. Дело даже не в деньгах. Это политика.
     Футбол — игра афроамериканцев, как говорят в Америке. Большинство игроков — из них. И почти все афроамериканцы сразу после церкви по воскресеньям спешат на футбол. Кто-то смотрит по телевизору, кто-то отправляется на стадион. В полиции говорят: “Мы уверены, что в этот день ничего не произойдет — все на футболе”. Или вот, скажем, я учился в колледже в маленьком городке — и все там буквально жили от игры до игры. Стадион, вмещающий более 70 тысяч человек, забит на каждом матче был под завязку!
     — Существует определенный стереотип американского футболиста: здоровенный парень на шикарной спортивной машине, который в обнимку с блондинкой едет на вечеринку напиться и подраться. Есть ли в этом хоть доля истины?
     — Доля правды в этом есть, но относится это скорее к университетской лиге, а не к профессионалам... А вообще, все любят красивые машины и девочек. По поводу же выпивки — не все пьют. Вот лично я могу выпить за компанию по праздникам. Но с этим надо быть осторожным. Допинг-проба может дать результат. Скажем, когда я учился в колледже, на меня некоторые ребята постоянно жаловались, просили, чтобы меня проверили на допинг. Ну не могли они понять, откуда в человеке столько силы да без стероидов... Иногда становилось обидно. Ведь свои же подозревали! Например, однажды после операции я усиленно восстанавливал форму. И на одной из тренировок выжал лежа от груди 250 кг. Тренер удивился — и... отправил на проверку.
     — По окончании карьеры чем бы хотел заняться?
     — Надеюсь, годам к тридцати трем заработаю достаточно — и смогу просто жить в свое удовольствие.
     — Родителям материально помогаешь?
     — Конечно! Снял им квартиру, купил машину. Можно сказать, возвращаю вложенные в меня деньги.
     — Ты родился в СССР, у тебя американское гражданство. Кем себя в большей степени ощущаешь: американцем или нашим?
     — И русским, и американцем одновременно. Хотя думаю я уже по-английски. Но женюсь обязательно на русской!
     — А какими видами спорта интересуешься как болельщик?
     — Обожаю бокс. Люблю смотреть, как дерутся Кличко, Костя Цзю... Очень переживал за Александра Карелина. Знаете, в свое время ему, тогда еще 18-летнему, “Даллас Ковбойз” (клуб НФЛ. — “МК”) с ходу предлагал миллион долларов. На позицию защитника приглашали. Думаю, отлично у него получилось бы.
     Кстати, в финале сиднейской Олимпиады, когда Карелин проиграл Гарднеру, все мои друзья-американцы радовались. А я чуть не плакал...
      Вот, наверное, и ответ на вопрос, кем он себя ощущает.
http://www.russiancarolina.net/content/ … 2/lang,ru/