«Край» выдвинут Россией на соискание «Оскара» в номинации «лучший фильм на иностранном языке», премьера «Края» состоялась на кинофестивале в Торонто, но, несмотря на такие мощные pr-ходы конем, рекламную поддержку Первого канала и РЖД, развешанные по всей Москве постеры с обнаженным торсом Машкова
(хотя эротики, как таковой, в фильме по минимуму), режиссер Алексей Учитель после пресс-показа скромно попросил журналистов писать о российском кино положительно, иначе, дескать, так и
останемся там, где находимся сейчас.

Ругать «Край» есть за что: недокрученный сценарий, местами вызывающий искреннее недоумение, увлеченность режиссера флэшбеками, собственно техникой (для поклонников винтажных паровозов фильм рискует стать своего рода фетишистским порно), явная нацеленность на «Оскар». Но, кажется, режиссер перестраховался: на общем мелководье современных мейнстримных российских картин (особенно в свете
грядущих римейка «Служебного романа», заставляющего стонать блогеров, и нового «Самого лучшего фильма» с сюжетом, слизанным с «Перемотки» Мишеля Гондри) «Край» возвышается колоссом, выделяется своей масштабностью, качеством, уверенностью в том, что перед зрителями – полноценный захватывающий фильм.

Персонаж Владимира Машкова - фронтовик Игнат - приезжает в августе 1945 года в далекий сибирский поселок Край, где живут и трудятся так называемые «враги народа», побывавшие «под немцем». Там его встречает однорукое начальство с гитлеровскими усиками (Алексей Горбунов) и назначает машинистом паровоза.

Правда, буквально сразу же выясняется, что у Игната – контузия, и приступы у него случаются (почему-то) при виде колес паровоза. Позже выясняется, что контузили (и отобрали права) у Игната не на войне, а после аварии состава в начале 40-х. Игнат тогда управлял паровозом «Иосиф Сталин» и считал себя своего рода Шумахером на рельсах.

В поселке с говорящим названием Край Игнат пытается самоутвердиться: бьет морды кому не попадя, отбивает у предыдущего машиниста девушку со сложным прошлым Софью (Юлия Пересильд), устраивает (зачем-то) опасные гонки на паровозах (не «Форсаж», но что-то вроде того), заставляет жителей приседать (это вообще что - производственная гимнастика?), в общем, делает все, чтобы заслужить вполне оправданную ненависть населения поселка.

И эта ненависть еще больше разгорается, когда Игнат находит на заброшенном острове паровоз и молодую немку Эльзу (Аньорка Штрехель), в этом паровозе живущую и (если учесть, что она с отцом приехала в Край в начале 1940 года) ничего не знающую о войне. Игнат привозит паровоз и немку в поселок, где начинают кипеть более чем шекспировские страсти: женская ревность, смешанная с патриотизмом, тонко подмеченное неистребимое желание насквозь пропитанного самогоном русского народа поглазеть и потрындеть, своей загадочной душой пожалеть «немецкую подстилку» Софью и осудить «оккупантку» Эльзу.

«Край» оставляет сильное, но странное впечатление: сочувствие вызывают лишь немцы, а русские во главе с контуженным героем Игнатом – брезгливость и стыд. Серьезная тема коллаборационизма затронута как-то вскользь, режиссера куда больше волнуют амурные похождения Игната и, конечно же, паровозы. Если бы в режиссерское кресло сел не Учитель, а Бекбамбетов, «Край» выглядел бы рекламным роликом ОАО «РЖД», Учитель же затрагивает более серьезные проблемы. Он говорит о тоске народа по твердой руке (товарища Сталина, разумеется), о ненависти, переходящей в любовь, не совсем патриотично рекомендует сесть в дрезину и – «мы ехали целый год по тайге» - убраться из этого края к едрене фене. Туда, где «немчура» (так Игнат ласково называет Эльзу) может притвориться и жить всю жизнь немой, ведь «у нас убогих не обижают».

Денис Шлянцев, InterMedia