Что касается преподавателей, то в вопросе о необходимости широкого знакомства с историей предмета двух мнений быть не может, что и было отмечено в 1908 году на IV Международном Конгрессе математиков в Риме. В своей статье „Les definitons generates en mathematigues" Пуанкаре еще раньше (1904 г.) сказал: „Воспитатель должен заставить ребенка пройти через те же этапы, что и его предки быстрее, но не разрушая этапа. Вот почему история науки должна быть нашим главным проводником".

К сожалению, до сих пор и в Западной Европе, и тем более у нас, несмотря на то, что на съездах математиков, неоднократно высказывались взгляды на историю математики, как область знания, которая должна занять одно из почетных мест в ряду культурно-исторических дисциплин, в высшей школе она оттесняется на задний план, если даже и читается как специальный предмет, а не в связи с изложением общих курсов (чаще всего по личной инициативе лекторов), в средней же школе ей совершенно отказано в месте. Ненормальность такого отношения объясняется прежде всего непониманием ее задач и целей, отчасти же повинны в этом и сами математики, проявляющие мало интереса к истории своей науки, хотя литература предмета представлена за последние полвека довольно обстоятельно и в ряде курсов общего характера и в исследованиях, посвященных специальным вопросам и особенно в периодических изданиях,
Историку в курсе средней школы при богатстве фактического материала приходится уделять вопросам истории культуры слишком мало времени и вполне понятно, что в случае возможности он остановит внимание на деятельности виднейших представителей философии, литературы и искусства.
Преподаватель математики, казалось бы, без особого труда мог восполнить этот пробел и попутно при прохождении курса ознакомить с главнейшими моментами истории развития науки, пользуясь для этой цели хотя бы биографическим элементом.
Жизнь таких корифеев науки, как Кеплер, Галилей, Ньютон, Эйлер, Лобачевский не менее способна возбудить интерес, чем деятельность Цезаря, Карла Великого, или Наполеона.
Еще в 1899 г. на съезде преподавателей физико-химических науки средн. уч. заведений Московского Учебного Округа в одном из докладов (Е. В. Надежина) о введении Исторического элемента в курс физики, между прочим, указывалось на то, что исключительно успехи естествознания в связи с математикой давали колорит той или другой эпохе, а отнюдь не войны, история которых так старательно и с такими подробностями проходится в курсах истории. В виду этого высказывалось пожелание дать возможность учащимся знакомиться с историей человечества не только со стороны политики и войн, а со стороны развития мысли в области науки вообще, а точных наук в особенности. Если и попало имя Архимеда в учебник истории, так во всяком случае не за его заслуги по математике и механике, а исключительно за то, что он в свое время помог родному городу успешно обороняться против натиска врагов.
Известный педагог Шохор-Троцкий, опираясь на свой долголетний опыт, говорит, что ученики обычно ничего не знают по истории математики, но всегда проявляют интерес к вопросам исторического характера. „В книге Р. Бальцера „Элементы математики", говорит он, есть подстрочные примечания: если бы учителя пользовались хотя бы только ими, то и это принесло бы им пользу'.
Если не представляется возможным ввести в курс средней школы преподавание истории элементарной математики, как отдельного предмета, то нельзя не согласиться с выше приведенным пожеланием, т. к. если оценивать знания по их удельному весу, то, во всяком случае, иметь представление о жизни и ученой деятельности Ньютона куда полезнее, чем запоминание безконечной вереницы Карлов, Генрихов и Людовиков.

В 1889 году в торжественном заседании Венецианского Института наук, беллетристики и искусств было заявлено о выдаче премии за составление элементарного курса по истории математики и историко-математической хрестоматии. Премия осталась не присужденной, потому что не было представлено ни одного сочинения.