Вспоминаю советскую классику — «Джентльмены удачи». Когда ряженый Леонов попер на Николу Питерского в камере, а тот завопил: «хулиганы зрения лишают!». Крылатая фраза. Но мне больше нравится продолжение эпизода, когда в камеру вбегает охрана и отвечает: «ничего страшного». Вот эти хулиганы и это «ничего страшного» — как раз про нынешний момент.

Что-то много хулиганов у нас в последнее время развелось. Хулиганская статья становится самой популярной на громких процессах. Чуточку бы пораньше, глядишь, и Буданова по «хулиганке» осудили бы, и Ульману могли хулиганство приписать, если бы вообще что-то приписали. Можно даже уточнить юридическую формулировку: вооруженное хулиганство или хулиганство с применением тяжелой техники, танков и авиации.

Убийство таджикской девочки даже убийством не назвали: получилось хулиганство, но с трупом. В том же Питере напали на другого девятилетнего ребенка, в Москве избили известных артиста и журналиста некоренной внешности. Это всё, конечно, тоже просто хулиганские акты, и, как и про всякое обыкновенное хулиганство, про них не говорили бы в телевизоре. Но когда после одного ребенка нападают на другого — это «ньюс». Когда избивают артиста, потом министра — это тоже «ньюс». Приходится интерпретировать такие случаи уже не просто как хулиганство.
А стояли бы оба столичных пострадавших пониже на социальной лестнице — хулиганство и еще раз хулиганство. Никакой национальной почвы или, упаси господи, неприязни. Перефразируя известную фразу насчет «ничего личного» — тут только личное и ничего, кроме личного.

И приличные люди разводят руками и говорят, мол, как же так? Как можно убийство ребенка назвать хулиганством и дать срок как за пьяный мордобой? А то мы не знаем, как и почему!

Я не открою Америку, если скажу, что большинство населения, особенно в городах, не любит евреев и кавказцев, а заодно с ними не любит и всех прочих «инородцев». А уж чтобы на бытовом уровне не сказать в сердцах что-нибудь про «жидовские морды» и «черножопых чурок» — таких граждан можно в Красную книгу заносить.

Судьи такие же люди, как и все остальные, и присяжные тоже люди, и прокурорские работники, и патрульные милиционеры. Есть подсознательная предвзятость в каждом таком деле. А есть и сознательная. Потому что завести дело по статье о национальных мотивах или о разжигании — значит обречь себя на всякий геморрой. Дело тут же попадет на страницы газет и на экраны ТВ, оно немедленно станет «громким», а вот этого никому не хочется.

Кроме того, в силу упомянутых общественных настроений, следователи и прокуроры, вставшие на защиту «не тех» кого надо, сами превращаются если не в изгоев, то в белых ворон уж точно. Да и помимо всего прочего такие вещи, как рознь, мотив, почва — вещи неконкретные. Поди докажи, что подсудимый нападал именно потому, что ему не понравилось это конкретное «лицо кавказской национальности», а не потому, что он просто хотел на кого-нибудь напасть, украсть, побить и т.д. Трудно всё это доказать. Есть лишь предположения, догадки, логика, но почти никаких материальных следов.

А по хулиганскому следу идти куда как проще: тут тебе и синяки, и отпечатки пальцев, и много чего еще в наличии. И никакого внимания прессы (теоретически), и никакого давления начальства. Да и жилы можно не рвать. Побили, допустим, азербайджанца или таджика, так он, небось, и без регистрации, и не нужен он никому, и заступиться за него некому. Если такого побьют, то дело можно и вовсе не возбуждать. Этот «черный» еще и рад будет, что из милиции живым вышел, и против него самого ничего не возбудили. Ничего страшного.


[4 АПРЕЛЯ 2006, 13:59] АНТОН ОРЕХЪ