История третья. Диоген.

Нужно было как-то начинать, но я не знал как. Так прошел один уик-энд, другой... Наконец я понял, что запал пропадает, и решил начать, пусть и не зная как, что и в какой последовательности делать. Ладно. В течение недели я специально разогревал себя, внушая себе же, как это будет необычно и героично - разгуливать по темным переулкам, дышать клубами выхлопных газов и познавая глубины павших на дно жизни душ.

В реальности же вырваться из оков уютного мирка оказалось сложнее. Хотя и не так сложно как покинуть страну раз и навсегда. Неброская, обязательно небогатая и немаркая одежда - пожалуй, то что нужно. И вот я уже иду по улицам мегаполиса. Как странно!.. Вне стенок такси город выглядит совсем иначе. Одновременно и более загаженно, и наоборот - более чисто и естественно.

Маргинальные элементы выглядят обычными усталыми и озлобленными людьми, а не обкокаиненными придурками как в кино. Сигналы автомобилей, пробки из этих самых автомобилей, толпы замкнувшихся в себе людей, сосредоточенно пихающих друг друга локтями. И нищие - на заболоченных берегах людских рек - медленные, неторопливые, нелюдимые создания.

К моему разочарованию, все они являли собой ровно то, чем и выглядели. Жалкие, пропитые люди, наплевавшие давно на всё на свете, в том числе и на себя. Я повидал их с десяток, и никакого желания заговорить не испытал. Может быть я взялся за гиблое дело? Или же я просто не готов приблизиться к бомжу, слишком "цивилизован" и напыщен для этого?..

Отчаявшись, я решил подойти к первому бомжу, которого встречу. Им оказался субъект, внимательно перебирающий содержимое мусорного бака у затрапезного кафе. Нерешительно приблизившись, я стоял у него за спиной в некотором отдалении. Что делать дальше, я не знал.

Наконец, оставив мысль деликатно покашлять или обратиться издалека неопределенно-вежливо, я просто подошел к баку так, чтобы он меня увидел:

- Послушайте. Меня зовут Стив. Я журналист, пишу, знаете, о разном... И... Как вас зовут?..

Мой собеседник оторвался от изучения своих потенциальных сокровищ и уставился на меня. В его мутном взгляде ясно читалось недоверие и неприязнь. Он являл собой типичный образец своего слоя общества - бесформенный, серый, колючий, грязный, с очень умело спрятанными проблесками интеллекта.

- Мне нужна небольшая услуга, за которую я готов заплатить.

Теперь в его глазах мелькнула искорка интереса и жадности. Деньги. Первейший способ завоевать человека.

- Джо. Меня зовут Джо. - Его хриплый голос вполне укладывался в мои представлении о голосе бомжа.

- Ничего сложного, Джо. Я очень нуждаюсь в материале, и поэтому мне нужен человек... Необычный... Ты знаешь какого-нибудь необычного бездомного, Джо?..

Приоткрыв рот, (показав этим, что мои представления о количестве и качестве зубов бомжа также оказались верны) Джо закатил глаза к небу и погрузился в непосильный труд размышления. Итогом стало заявление о том, что такого человека он знает.

Сунув ему мелкую банкноту, я пообещал ему еще столько же когда он укажет мне этого человека. Джо повел меня к парку и мне пришлось перебороть вдруг возникший страх, что этот человек вполне может завести меня куда-нибудь, где ценность человеческой жизни не сильно выше стоимости пустой бутылки. И хотя Джо вывел меня к центральному входу молча и без каких-либо проишествий, я взял себе на заметку возможный риск таких походов. Грязный палец указал на пожилого человека, сидящего на скамейке поодаль от входа. Он был не очень опрятен, но старая одежда была чище чем у большинства бомжей, виденных мною сегодня. Он опирался на старую и не очень прямую палку руками и подбородком, перед ним лежала мятая шляпа, но никаких плакатиков с просьбой о подаянии видно не было.

- Странный тип. Его не очень любят, но не трогают. Из умников, Диогеном себя называет, как зовут на самом деле, никто не знает. - Джо смотрел на меня настороженно и внимательно, явно опасаясь, что я его обману. Я ему протянул вторую банкноту и торопливо схватив её, он пошел от меня с поспешностью, несвойственной для бомжей. Я поглядел ему вслед, поглядел на "Диогена", и пошел к светофору.

Стоя у светофора я получил возможность рассмотреть своего первого потенциального "исключительного" бомжа достаточно издалека, чтобы не вызвать у него какой бы то ни было реакции, но в тоже время достаточно близко, чтобы оценить его вцелом. Мне хотелось верить в том что моя затея удастся. Внешний вид одеяния, как уже сказано выше, как будто бы давал основания так полагать. Что касается его лица, то издалека сложно было бы судить о чем-то исключительном, оно казалось вполне среднестатистическим.

Перейдя дорогу в неплотной толпе я неспешно направился в его сторону. По мере приближения первоначальный вывод подтверждался: чуть сутулый, неопределенно-пожилого возраста, реденькие короткие волосы выглядели взъерошеными, но совсем уж грязными не казались, морщинистое лицо было обветрено, но без той жуткой красноты, что зачастую усиливается регулярным употреблением алкоголя. Ему разве что не хватало круглых очков, чтобы образ "скатившегося интеллегента" был полным.

Тихонечко присев на лавочку рядом, я скосил глаза, объект же моих наблюдений не обратил на меня ни малейшего внимания. Конечно, несчастные эти люди привыкли обращать на нас внимание не больше чем мы на них. Однако он выглядел скорее погруженным в глубочайшие раздумия, чем в скучную паутину меланхолии. Придав своему лицу выражение интеллектуальности и добросердечия, я попытался заговорить с ним:

- Добрый день, меня зовут Джулиан, и я из одной компании, которая занимается социологическими иследованиями. Кстати, зовите меня просто - Джон. Мы можем поговорить?..

Было забавно наблюдать за его реакцией. Представьте свою реакцию, если бы с вами вдруг заговорил стол, за которым вы обедаете и к которому вы привыкли - и вот она, его реакция. Сначала он заморгал, будто бы возвращаясь в этот мир из мира своих грез, затем нахмурился, осмысляя то, что успел ухватить слухом по возвращении. Затем его лицо просветлело, а брови поползли вверх, одновременно с неким подобием улыбки, обозначавшую неожиданную радость от проявленного внимания. И наконец - на его лице установилась та же строгость черт, которую я сначала принял за равнодушие, лишь глаза теперь смотрели строго и внимательно.

- Вы можете уделить мне минуту? - спросил я максимально вежливо, постаравшись, чтобы это не прозвучало издевкой, - Эм...

- Диоген. - трескучим голосом наконец представился мой необычный собеседник - как мне и предсказывал это "старина" Джо.

- Диоген? - переспросил я, - Необычное имя!..

- Обычное! - тряхнул головой старик, а в голосе зазвенело неожиданное упрямство, и я решил не трогать больше этого вопроса.

- Могу я задать вам парочку вопросов? - откровенно говоря, я ломал голову, как бы выудить из Диогена обещанной мне необычайности, и маскировал свою беспомощность как мог. Старик кивнул:

- Да, да, конечно... Задавайте. - Я собрался с духом и постарался вести себя как завзятый репортер из какой-нибудь центральной газетенки на каком-нибудь светском рауте.

- Расскажите о себе коротко.

Диоген посмотрел на меня с некоторой долей сомнения:

- А чего тут рассказывать?.. Со стороны и так всё прекрасно видно.

- Простите, Диоген, я имел в виду как случилось так что вы проводите всё свое время тут... Всмысле, как случилось так, что вы стали... э... нищим.

- Нищий телом, но не духом!.. - назидательно поднял палец Диоген. Затем чуть смущенно добавил, - А, обычная история, сокращение, много думал, пил, работы нет, долги... - он махнул рукой с видом полной безнадежности, как бы подводя итог всей этой теме.

- Не могли бы вы открыть мне, как вообще живут люди в вашем положении? - я тщательно подобрал этот вопрос, потому что спросить, каково это быть - нищим, - казалось мне слишком жестоко, да и ответ явно лежал на поверхности в силу явной лаконичности.

Почесывая седоватую щетину на подбородке, он немного раздумывал над ответом.

- Да как-то... По разному. Всё как и в "большой" жизни, кто-то ловчее устраивается, кто-то хужее. Самое выгодное, это конечно просить денег, но и тут каждый по своему работает.

- А вот вы как?.. У вас не видно ни надписей, ни болезней - общепринято как-то, что нищие чем-то должны привлекать внимание.

- А... - он снова махнул рукой, - Я-то, видите, особо ни на что и не претендую, больше чем у людей есть, всё равно не выпросишь.

- Да вы философ!.. - вырвалось у меня, однако мою усмешку он проигнорировал.

- Это да, - с неожиданной важностью начал он, - я, если хотите знать, день-деньской тут сижу, и всё думаю о том, размышляю о сем... У меня тут, - он постучал пальцем по голове, - целый мир упрятан!.. Нет, каждый занимается чем умеет, милостыню у меня не очень получается просить, поэтому я - думаю. Такие теории мощные вывел, что и в ученые впору бы!

- И о чем же вы думаете?.. - Старик выказывал явное оживиление, и было видно, что деньги я истратил не зря.

- О, - протянул Диоген, - обо всём! Я всё мироздание охватил, и все законы природы усвоил. Если б я мог книгу написать, все бы охнули, как мир бы перевернут оказался бы.

- Ну так напишите!..

- Да, - смутился старик, - как мне сейчас книгу-то писать, в моем-то положении... Да и не мастак я книги-то писать. Я видишь ли, всё больше думать расположен.

- Ну так скажите мне! Хотя бы вкратце! - откровенно говоря, ему удалось меня заинтриговать. Но он выказал еще большее смущение.

- Да ведь я и говорить-то не мастер, не из ораторов я... Я, видишь ли, Джон, мыслитель, а не говоритель...

Обескураженный таким поворотом, я вернулся к его истории и более бытовым вопросам жизненного бытия, которые, как например, искусство личной гигиены в трудных жизненных ситуациях, не считаю достаточно подходящими для раскрытия в деталях. Расспросив его также о знакомых, которые могли бы быть мне интересны в рамках моего хобби, я оставил его, кинув ему в шляпу ровно столько же сколько оставил нищему Джо.

Что касается первоначальной моей цели, а именно поиска интересных судеб, то сложно сказать что мой улов получился значителен. Со слов самого Диогена, своего имени он уже и не помнит, преподавал в каком-то захудалом колледже философию, что впрочем считает некоей "прошлой жизнью" к которой возврата нет и быть не может. Единственно о чем не удалось мне получить даже крошки информации, так это о его семье, и как он лишился жилья. Очевидно с этим были связаны некоторые переживания, в которые я вторгаться не решился, но на которые намекала его маниакальная привязанность к своему новому имени. Кроме того, я сожалел, что мне не удалось вытянуть из него упомянутых им теорий.

Кроме вывода о необходимости некоторого количества разменных денег, недоверчивости к нищим в роли провожатых и еще большей неприметности в одеянии я также постарался взять себе на заметку собственную гордыню, смешанную с пренебрежением и брезгливостью к бомжам, которая толи не исчезла, несмотря на эмигрантские невзгоды, толи появилась после некоторого упокоения и решения пост-эмигрантских жизненных трудностей, и которая явно как осложнила мне общение с моим новым подопечным, так и наверняка затруднит контакт с последующими. Конечно, мне повезло, что Диоген был на фоне своих собратьев по ремеслу чистюлей и интеллегентом.

Разговоры с представителем настолько низшего социального слоя, должно быть, очень тяжело мне давались в силу того, что общаясь с кем бы то ни было на равных, мы и себя ставим на один уровень, оттого-то и оскорбляются порой чванливые особы, если с ними начинают толковать нормально и на равных те, кого мыслят несоизмеримо ниже себя. Тут конечно как посмотреть, поэтому я дал себе слово стараться подходить в своих беседах не со стороны собственного падения до уровня бомжа, но со стороны того, что это я его поднимаю до уровня нормального и полноценного человека.

Исправлено Garazh (30.10.12 13:30)