Доктор, у меня Ди Каприо

   50-е годы. Два федеральных маршала (Ди Каприо и Марк Руффало) прибывают на остров, где находится психиатрическая лечебница для опасных преступников. Им предстоит расследовать исчезновение одной из пациенток, убийцы собственных детей, необъяснимо пропавшей из запертой палаты. И без того мрачный остров выглядет совсем зловеще из-за своего персонала — демонически-терпеливого главврача (Бен Кингсли), профессора с подозрительным немецким акцентом (Макс фон Зюдов) и очень суровой охраны. Ди Каприо, страдающий депрессией после смерти погибшей при пожаре жены, подозревает, что на острове проводят эксперименты с людьми и что поджигатель, виновный в том трагическом пожаре, содержится в самом закрытом корпусе больницы. Правда окажется гораздо мрачнее.
   Самое первое слово, которое приходит на ум в связи с "Островом проклятых" — "респектабельный". Живой классик Мартин Скорсезе снимает кино по роману одного из самых модных в кинотусовке писателей (Дэннис Лихэйн написал поставленную Иствудом "Таинственную реку" и поставленную Аффлеком "Прощай, детка, прощай"), приглашает на главную роль человека-загадку Ди Каприо (сказать по правде, никто до сих пор не знает, чего от него ожидать) и ставит на саундтрэк всяческую неоклассику от Джона Кейджа и Кшиштофа Пендерецкого до Брайана Ино и Макса Рихтера. Больше того, живой классик рвет с коммерческим конформизмом своих последних работ и возвращается на двадцать лет назад, когда граница между авторским кино и коммерческим всякий раз искалась заново.
   Второе слово, которое приходит на ум в связи с "Островом проклятых" — "оба-на!". То, что легко не будет, становится понятно с первого кадра, когда паром с маршалами медленно появляется из тумана. Беседующие на палубе Ди Каприо и Руффало в своих плащах и шляпах похожи на подмокшую анилиновую обложку какого-нибудь нуара 50-х, только нарисованную в приступе клинической паранойи (оператор фильма Роберт Ричардсон, снявший половину классики 80-90х, а недавно — "Бесславных ублюдков", дело свое знает). Воспоминания маршала о концлагере Дахау, который он солдатом освобождал во время войны, его видения, в которых является мертвая жена чтобы давать советы и медленно сгорать в серый пепел, снятая одним бесконечным планом сцена массового расстрела, эшеровские лестницы и коридоры — трудно было ожидать от Скорсезе, что он сделает столь драматический разворот к "Мысу страха". Подобной наглой кинематографической густоты в широком прокате почти не встречается.
   Однако, к уважительному изумлению примешивается незапланированное беспокойство, которое усиливается, когда на экране возникают сыгравший начальника тюрьмы Тед Ливайн, некогда известный как маньяк из "Молчание ягнят", и Джеки Эрл Хэйли, недавно прославившийся как Роршах из "Хранителей". Все это слишком начинает напоминать историю под названием "Красавица и чудовища", где в роли красавицы очень достойный Ди Каприо, а в роли чудовищ — профессиональные кинобезумцы. И чем сильнее бьют в берег острова проклятых мрачные воды Атлантики, тем сильнее кажется, что весь этот барочный проект досадно припоздал — безумие как универсальная метафора коварной зыбкости реальности уже больше не пугает. Самозабвенная серьезность Скорсезе будит даже какое-то смущение, хочется бормотать в свое оправдание: "Черт, у нас уже была "Матрица" и "Дом 2", нам ли бояться галлюцинаций?".
   Впрочем, "Остров" обещает стать для режссера одним из самых успешных проектов последнего десятилетия. Опоздал он или нет, удачный "Остров проклятых" фильм или не очень, но это Скорсезе — тот, который "Казино" и "Славные парни", тот, который верит в язык кино и в тьму в человеческом сердце. После "Банд Нью-Йорка" и "Отступников" это можно назвать возвращением.

Кирилл Андреев
film.ru